Я закурил сигарету и выпустил дым в воздух. Частным сыщиком я работал уже пять лет и за это время встречал много эксцентричных людей. Джон Хардвик, должно быть, из таких сумасбродов, но чутье подсказывало мне, что это не так. Он говорил, как человек, действительно попавший в затруднительное положение. Может быть, он давно подозревал жену в неверности и перед отъездом решил проверить ее. В такой ситуации мужчина способен повиноваться мгновенному импульсу. И все-таки очень не понравилось мне это дело, так как я не люблю анонимных клиентов.
Я предпочитаю знать человека в лицо. Обдумывая полученную от клиента информацию, я услышал в коридоре шаги. В дверь постучали, и вошел курьер. Он положил мне на стол толстый пакет и предложил расписаться в книге. Это был веснушчатый парень, еще получавший от жизни удовольствие. Пока я расписывался, он оглядел мою обшарпанную комнату: скептически осмотрел пятна на потолке, пыльную книжную полку, жалкий письменный стол и настенный календарь с голыми девочками. После его ухода я вскрыл конверт. Из него выпало тридцать десятидолларовых купюр и визитная карточка, на которой было написано: «От Джона Хардвика, Пасаденасити, Кеннот-бульвар, 33».
Я не мог понять, каким образом удалось так быстро переправить мне деньги. Но потом решил, что Хардвик, видимо, воспользовался агентством срочной доставки, а их контора находилась в соседнем доме. Я придвинул к себе телефонную книгу и стал искать фамилию Хардвика, но ее там не было. Тогда я позвонил в адресный стол, и мне сразу сообщили, что по адресу Кеннот-бульвар, 33 проживает Джек С. Майерсмладший, а не Джон Хардвик. Сложившаяся ситуация требовала разрешения. Кеннот-бульвар находился примерно в трех милях от центра города и представлял собой шоссе, ведущее в горы Пальма Маунтен. Здесь обычно снимают дома люди, приезжающие к нам отдыхать. Это вполне может относиться и к Джону Хардвику с женой.
А может, он снял этот дом у Джека Майерса в ожидании, пока выстроят его собственный? Я всего один раз был на Кеннотбульваре и то уже давно. Этот район застраивался сразу же после войны. Большая часть домов представляла собой бунгало, наполовину кирпичные, наполовину деревянные. Кеннот-бульвар имел свои преимущества: прекрасный вид на горы и море и, если вы в этом нуждались, – полнейшее уединение. Чем больше я раздумывал над этим заданием, тем меньше оно мне нравилось. У меня даже не было описания женщины, которую предстояло выслеживать. Но, получив деньги, я чувствовал себя обязанным их отработать. Я запер контору и пошел к лифту. Мой сосед Джек Уэйд все еще трудился в поте лица своего. Слышно было, как за дверью он что-то диктовал своей секретарше.
