Посмертные судьбы писателей — вернее, судьбы книг, з которые вложены их думы и чувства,— складываются по -разному. Бесспорно вечно живут в поколениях книги великанов литературы. Рядом с ярчайшими факелами разум а и искусства существуют в веках книги не столь всеобъемлющие, но все же нашедшие общность человеческих мыслей и чувств. Однако есть еще громадное множество книг, которые в свое время привлекали к себе сочувствие современников и составляли передовую литературу своей эпохи, но так и не смогли переступить той таинственной грани, что отделяет забвение от бессмертия. Можно очень талантливо продолжать начатое кем-то дело, можно очень точно идти по проложенном у кем-то курсу и даже открывать на нем новые острова. Н о по суровом у закону отбора память столетий сохраняет имена главным образом тех, кто первым сказал нечто новое, кто повернул корабль на неизведанный курс. Сказанное весьма близко относится к русскому писателю конца XIX века Константину Михайловичу Станюковичу. Его рассказы о море и моряках любимы читателями и сейчас, но мало кто знает, что из тринадцати томов Собрания сочинений, вышедшего при жизни Станюковича, «морские» рассказы и повести составляют только три.
