РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА Сектор истории книrи, библиотечного дела и библиоrрафии В.А.ФОКЕЕВ ПРИРОДА БИБЛИОГРАФИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ ··монография Москва 1995
ББК 78.5 Ф75 Рецензент:Ьr: Зубов Ю.С. - действ. чл. Международной академии информатизации, доктор пед. наук, профессор МГУ культуры Добрьшина Н.Е. -действ. чл. Международной академии информатизации, доктор пед. наук (РГБ) Обризан А.И. - канд. пед. наук (РКП) Еrорнова Л.А. - канд. пед. наук (РГБ) Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета РГБ Фокеев В.А. Природа библиографического знания: Ф75 Монография / Рос. гос. 6-ка - М.: 1995.- 352 с. В моноrрафии излагается когниrоrрафическая кО1щеrщия библиографии, разработанная автором, определяются природа, специфика и структура библиографического знания, намечаются пути повышения эффективности производства и функционирования библиографического знания в системе соцИальных коммуникаций. Библиографическое знание анализируется как средство познавательной, коммуникационной и ценностно-ориентировочной деятельности, компонент духовного производства, феномен культуры. Монография рассчитана на специалистов в области библиографии и библиотечного дела, сотрудников библиографических служб, библиотек, преподавателей, аспирантов, студентов библиотечных факультетов академий, университетов и институтов культуры. 1 ISBN 5-7510-0078-1 ББК 78.5 © Фокеев Валерий Александрович, 1995 © Российская государственная библиотека, 1995 111111 11111111 2005347221
ПРЕДИСЛОВИЕ Мы живем в сложное переломное время, когда происходит бурный и не всегда однозначный процесс переоценки ценностей во· всех социальных сферах, возвращение на новом уровне к мнениям, идеям, концепциям, понятиям, казалось бы, давно и безвозвратно отвергнутым. К таким понятиям относится и «библиографическое знание», снова после долгого перерыва входящее в тер:миносистему библиографоведения, откуда оно бьmо вытеснено в 1960-70-х годах понятием «библиографическая информация». Возвращение понятия происходит отнюдь не гладко. С одной стороны, провозглашено, что «сущность библиографии - библиографическое знание», «библиография - система свернутого знания», а с другой, такие представления вызывают у ряда библиографоведов акгивное неприятие. Его причину, в частности, нужно искать в явно недостаточной проясненности, пракrическом отсутствии всестороннего теоретического обоснования понятия, в его некорректном употреблении, недооценке значения этого феномена. В то же время далеко не случай:Но, что как отечественные, так и зарубежные исследователи социальных коммуникаций заметно переключают свое внимание от исследования «информации» на изучение «знания» как исходной категории. Во всем мире интенсивно развивается «знание о знании» - социальная эпистемеология, коrnитология, высказывается предположение, что науки о знании обраЗуют единую область, аналогичную естествознанию, которую можно назвать интеллекгикой. Разрабатывается прогрессивная технология представления знания в информационно-поисковых системах, где биQлиографическое энание занимает свое определенное место. Информационный подход, господствующий ньmе в отечественном библиографоведении, оставляет необъяснимым немало фактов, направлений функционирования библиографии, не раскрывает в должной мере ее познавательный потенциал. Это вызьmает все большую неудовлетворенность как библиографоведов, так и библиографов-пракТиков. -3-
Мы поставили перед собой цель определить природу и специфику библиографического знания, охарактеризовать его структуры, качества и свойства как средства познавательной, коммуникационной и ценностно-ориентировочной деятельности. В содержании монографии присуrствуют два плана. Первый - знание о библи~афическом знании и второй - знание о библиографическом знании. в профессиональном сознании, о теоретических исканиях библиографоведов в этой области, в их научных представлениях, интеллектуальной атмосфере, в которой на протяжении двух столетий велась научная разработка познавательных возможностей библиографии. Исследование проведено в русле научных традиций отечественных библиографовXIX - первых десятилетий ХХ вв., высоко оценивавших научный статус библиографии. Мы уверены, что бъпующее нигилистическое отношение ктеоретическим :Взглядам таких деятелей как Б.С.Боднарский, Н.В.Здоб:цgв, СА.Венгеров, И.В.Владиславлев, М.Н.Куфаев, Н.АРубакин, Н.Ю.Ульяюmский и иных сторонников понимания библиографии как науки или области знания нуждается в коренном пересмотре, который уже начат в трудах Э.К.Беспаловой, И.Е.Баренбаума, Ю.С.Зубова, Н.К.Леликовой, Н.А.Слядневой, А.В.Соколова и других специалистов·: В монографии широко использованы данные не только библиографоведения, но и философии, коmитологии, науковедения, наукометрии, семиотики, информатики, книговедения, библиотековедения, источниковедения и историографии. Эта монография - первый опьп целенаправленного применения категориального анализа в отношении библиографии. . · Автор выражает искреннюю признательность Э.К.Беспаловой, М.Г.Вохрьnuевой, Ю.С.Зубову, В.П.Леонову, Б.АСеменовкеру, Н.А.Слядневой, А.В.Соколову, В.И.Харламову, Ю.А.Шрейдеру, творческое общение с которыми помогло сформулировать основные положения концепции, и сотрудни:.. кам кабинета библиотековедения Российской государственной библиотеки, оказывавшим мне в течение многих лет неоценимую помощь. -4-
ГЛАВА 1 ЭКСПЛИКАЦИЯ ПОНЯТИЯ ссБИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ» 1.1. Постановка проблемы. Теоретические представления о бибпиоrрафическом знании. Мысль исследователей библиографии в течение двух с:голетий обращалась к феномену библиографического знания; однако до сих пор это понятие остается непроясненным. Более того, библиографическое знание справедливо считается наименее изученным компонентом библиографии (73, С.55) .. Поэтому прежде всего необходима разработка этого исходного Для наших теоретических представлений понятия, его содержательная экспликация, т.е. уrочнение, а вернее, замещение привычного термина точным, концептуально научным; определение ero объема и содержания в понятийной системе библиографической предметной области .. Экспликация - непременное условие познания природы библиографического знания. При этом мы исю;:щим из того, что в понятии «природа» фиксируется tенезис исследуемого ,SJВЛения; порожда:Ющее его существенное основание, которое выступает в качестве факта, что определяет саму возможность существования данного явления и воплощается в нем в качестве необходимого, общего, закономерного. Как известно, природа какого-либо явления - эrо его родовое начало,. ос1щвание, перешедшее в существенные объективны~ его определения, момент бытия, основания в явлении. Это образование много-, качественное и многоуровневое, которое в каждом конкретном случае может быть представлено соответствующим аспектом, <(срезом» (социальным, прак:rическим, деятельностным, творческим и т.д.). Какова же субординация различн~1х аспектов изучения природы библиографического знания и ·какой из них выступает в качестве исходного, определяющего все остальные, в какую · метасистему прежде всего входит оно? Как известно, универсального алгоритма, позволяющего всякий раз безошибочно находить фундаментальные системы, в .которые - 5 -
в которые входит то или иное анализируемое явление, не существует (25, С.19). Поэтому в своем исследовании мы столкнулись с немалыми rnосеологическими трудностями. На первом этапе наиболее результативным в данном случае, на наш взгляд, является катеrориалъны;й анализ и метод аналогии качеств реально функционирующего библиографического знания и более широких видов знания, а в общем плане - сферы культуры, в которую по нашей гипотезе входит исследуемый нами феномен. Попытки экспликации понятия «библиографическое знание» предпринимались и ранее. По.жалуй, наиболее последовательным . и страстным пропагандистом библиографического знания был Н.А. Рубакин, который был убежден, что «."для того, чтобы быть хорошим работником книжного дела, необходимо иметь в голове запас библиографических знаний по каждому вопросу, по крайней мере всем главнейшим, наиболее важным с точки зрения общего· образования и выработки миросозерцания - настолько большой запас, чтобы иметь возможность читателю любого типа указать по каждому вопросу, по каждой отрасли знания книrу именно того типа, который наиболее .аналогичен читате11ъскому...» (317, Т. 1, С. 118, 210). . Он различал две тесно связанные области библиографического знания: во-первых - изучение книг, во-вторых - изучение читателей, и не только подробно изложил в своих работах содержание, состав этих «областей», но и программу библиографического познания. НАРубакин подчеркивал, что библиографические знания нужны не только библиографам, книrоде- .лам и книголюбам, а каждому человеку: «Нет, всЯкQму из нас нужны эти самые знания - так нужны, что н:И:кто из современных нам людей неможет обойтись без знакомства с книгами. Или u u • откажись от современнои кулътурнои жизни, или знакомься с книгами - такоtsа-дилема» (317, Т.1, С.124). Во взглядах ученого прослеживается понимание им личностного характера библиографического знания, его сложной структуры и высокой общекультурной значимости. В соответствии с взглядами Н:В.Здобнова, «сущность библиографии заключается в знании книг, в знании не только книжной номенклатуры, но и содержания, качества, историческоГQ и современного значения ·книг» (145, С.10). В современной библиографоведческой литературе в качестве образца узкого, «донаучного» понимания cyuniocти библио:rра- -6-
фии приводится известное определение М.Н..Куфаева: «Как дисциплина книговедения библиография является самостоятельным знанием о книге, исследуя и оIШсывая ее подобно тому, как историческое источниковедение исследует и оIШсы:вает исторические истоwи:ки ИJШ как география описывает отдельные страны и народы мира» (236, С.85). Между тем, с позиции субстанционального подхода это очень верное и емкое определение, указывающее на природное познавательное качество библиографии. По мнению М.Н.Куфаева, библиография ·должна являть собой самое точное и полное научно-критическое знание кнш как истоwиков :кулыуры определенных периодов и это конкретное знание всех кнш в их целом и в отдельности и составляет ее общую задачу. Вместе с тем он отлиqно осознавал, что библио:rрафия и ее виды :возникают из практических потребностей человека и общества: «Библиографическое знание отвечает в каждый момент на вопрос о том, какие потребности и какие задания общества и какие предложения жизни находят отражение в книге» (236, С.121): Однако, к сожалению, понятие «библиографическое знание» так и не получило адекватного научного определения и употребляется до сих пор на интуитивном, «бытовом» уровне или совсем' в другом значении, чем то, которое определяетсяero природой и этимологией термина. В настоящее время нередко «библиографическое знание» рассматривается как синоним библиографоведения или результат этой научной дисциплины (познавательной библиографической деятельности), т.е. библиографоведческого знания (А.А.Беловицкая, 34; Э.К.Беспалова, 43). Это в значительной мере относится и к широко распространенному словосочетанию <(библиотечно-библиографическое знание», под которым понимается некий симбиоз популярного биб;рютековедения и библиографоведения. В соответствии с позицией А.В.Соколова, бибJmографическое знание - это сведения о документах, документальных потоках и фондах плюс практическая методология библиографической деягелъности; полноценное и самобьпное эмпирическое знание, состоящее из факrоrрафической части (сведения об отдельных документах, массивах, потоках) и· концептографической часm (общие и частные методики, прюЩипы, правила ит.п. (337, С.3940). На наш взгляд, ученый верно вычленил существенные характеристики явления. Но если такого подхода придеРживатъся без -7-
оговорок, то выясняется, что в один вид «библиографического знания» объединяюrся фактически два разлИЧных феномена: - собственно библиографическое знание (например, о документах) и библиографоведческое {о библиографии, ее принцm1ах и т.п.). Эrо возможно, если исходить из широкого·пон~ания библиографии, объеди'няющего все библиографические по своей природе явления. Такой подход соответствует и давней традиции. Напомним, что и И.А.Рубакин, наnример, включал в состав библиографического и знание о тех способах, с помощью которых каждый человек действительно может отыскать по любому вопросу, интересующему его в данное время, такую кни:rу, которая «именно ему даст то, что нужно ему...» (317, Т.1, С.128). Но при таком широком понимании исследуемого явления нужно пересматривать факгически все прочно укоренившиеся в профессиональном сознан1m, гостированные поняrия с прилага- . тельным «библиографические» (деятельность, информация, заnись, описание, поиск, пособие и т.п.), так как по лоmке в их объем должны войти И «библиографоведческие» информация (т.е. информация о библиографоведении, его достижениях), деятельность, запись, описание, поиск, пособие и т.п., что крайне затрудниrпрофессиональное общение. Аналогичное возражение можно адресовать и М.Г.Вохрышевой, взгляды которой по данной проблеме близки к позиции АВ.Соколова. По ее мнению, библиографическое предметное вещное знание, как результат предметного освоения мира документовИ его познщ1ия в процессе библиографической пракгическойдеятельности, заключенное в библиографиЧеском пособии, - это знание двоякого рода. Во-первых, знание (основное на данном этапе) о внешних признаках и содержании документа. Во-вторых, это знание (как б:Ы: побочный проду~сr пракгической деятельности) о методике составления пособия, которое не сформулировано, но заложено.в нем, как бы «вплетено»в пракгическое действие. М.Г.Вохрышева рассматривает библиографическое знание второго уровня (т.е. по сути библиографоведческое) как результат осмысления самой библиографической деятельности, различных явлений библиографической. науки и практики. «Развиваясь в рамках второй формы, библиографическое знание дифференцируется на эмпирическое, теоретическое и прикладное, среди которых теория выступает ядром науки, а эмпирический и прикладной уровни представляют ее периферийные области» (73, С.58). Исследователь пол~гает, что непра- -8-
вомерно исключать научное, библиографоведчеукое знание из сферы библиографического, соотнося последнее лишь с освоением массива документов. Спору нет, нельзя искуоственно ~исключать» никаких компонентов из широко понимаемой сферы библиографии и соответствующей научной предметной области. И в то же время важно различатьдве взаимодействующие разновидности знания, которые находятся в отношении перееечения их объе1сrных сфер.· Библиографическое знание, имея своим объеIСГОм фиксированные кванты любого знания, выполняет задачу их выделения, идентификации, обеспечен:Ия интеллек:гуального доступа к ним для использования в различных видахжизнедеятельности. Вместе с тем, у него есть с библиографоведческим знанием общая объектная зона - в том случае, когда библиографируются сами библиографиЧеские пособия (библиография библиографии). Библиография библиографии моделируетспециальный вторичнодо:кументалъный поток и тем самым порождает знание закономерностей и струк:гуры библиографического знания и библиографической деятельности, которые затем находят выражение в постулатах би:блиографоведения.Однако отметим, что, в принципе, то же относится и к библиографии любойдругой науки - наука о библиографии не является здесь исключением. Сами же источники библиографической информации создаются на основе определенной теоретико-методологической позиции библиографов (нередко новой для библиографоведения) и поэтому становятся в то же время источником получения выводного библиографоведческого знания. Точно так же продукты других отраслей духовного производства, кроме непосредственных своих функций, служат источником соответствующей отраслевой науки. Как мы видим, взаимосвязи библиографического и библиографоведческого знания сложны, они нередко интегрированы, однако вместе с тем нуждаются в самостоятельном рассмотрении. Библиографоведческое знание изучено довольно деrалъно, поэтому мы сосредоrочим внимание на сООственно библиографическом, признавая :возможность и более широкого его понимания. Позицию О.П.Коршуно:ва, напроrив, оrличаег сужение объема понятия. По его мнению, «Га.К называемое библиографическое знание» в форме фактографического описания документа и есть субстанция «библиографической информации», которая связана лиiпъ «с отношением к документу как непосредственному объек- -9-
ту библиографирования» (224, С.26). Как видим, это серьезный шаг назад от представлений Н.АРубакина о двух «областях» библиографического знания (книга и читатель) и.личностного его характера, бьrгования «В голове» человека. Конечно, библиографическое знание существует не только в форме оmrсания документа. Но в данном случае интересен, примечателен саМ факт признания этого феномена (хотя и с оговоркой «так называемое») как субстанции библиографии и наличия проблемы взаимоотношения библиографического знания и библиографической информации. Г.Ф.Гордукалова в докторской диссертации ввела понятие «библиографическое знание о документальном потоке»как исторически изменяющееся представление профессионального сообщества об объекте труда, средствах и технологии, резулЪтатах освоения, сферах использования библиографической информации. Она описала библиографическое знание о докуменТалъных потоках как результат когниrивноrо восприятия человеком докумеuтального потока, позволяющего осуществить элементарную идентификацию документа, предприняла попьпку измерения состава и характеристики «запаса библиографических знаний» (по терминологии НАРубакина) современного библиографа, дала оршинальную 101ассификац:ию этого явления (100, С.60). Тем не менее, очевидно, что ни одно из приведенных тоЛкований понятия «библиографическое знание» не является корректным, в полной мере охватывающим его смысл и объем. Библиографическое знание, как мы покажем ниже, достаточно специфично, но тем не менее к нему в полной мере относится определение базового понятия. В ряде своих работ мы опирались на широко бытовавшее до последнего времени определение знания, данное, в частности, в первых изданиях «Философского словаря» (384, · С.136). Как известно, оно не раз подвергалось критике за неоправданное сужение объема понятия, так как в соотrе:rствии с Э1ИМ определением знанием признается только 10, что: а) уже проверено общественно-политической практикой; 6) удостоверено привычной логикой; в) является результатом познания действительности; г) адекватно отражает в сознании человека объективную реальность (142, С.11). -10-
Несомненно, что мноmе области знания не соответствуют этим критериям и потому данная его трактовка не является универсальной. Однако, если ЭКС1раполироватъ определение на библиографию, то окаже'IСЯ, что оно действmелъно содержит необходимые и достаточные условия библиоГJJафического знания, которое пра.Вомерно рассматривать .:как про:веренный библиографической праюикой и удостоверенный логикой результат специфического познания документированных текстов (их потоков, массивов) и потребностей в них, здекваmое их отражение в сознании человека в виде представлений, коmитивных образов. С неменьшим основанием можно видеть в библиографическом знании «Продукт общественной материальной и .д"уховной деятельности mодей, идеальное выражение в знакооой форме объективных свойств и связей мира, природного и человеческого» (385, С.146). Однако рассматриваемый нами феномен занимает в пространстве знания особое подnространсrво, выделяется по объекту, предмету, целям познания, что, в частности, НаIОiадывает ограничения на формы отражения определенного фрагмента действительности (предметной области). Подчеркнем, что библиографическое знание имеет более многоуровневое и сложно опосредованное отношение к действительности по сравнению с библиографоведческими представлениям 70-х - 80-х годов. Библиографическое знание - один из компонентов содержания личного и общественного сознания. Как известно, сознание - это свойство высокоорrанизованно:й материи, заключающееся в способносm субъективного огражения объе:к'ГЩ3но существующей реальности. Исследователи данной категории обычно опираюrся на положение, высюiзанное К.Марксом о том, что «...способ, каким существует сознание и :каким нечто существует для него, является знание» (266, С.105). Бибmюrрафическое знание в этом отношении не может являться исЮIЮчением, хотя с данных позиций в библиографоведени:и обычно не рассматривается. Точно и образно харакrеризует удивиrельный мир знания Б.А.Груш:ин: «Устойчиво зафиксированное в бесконечном ряду разнообразных текстов - кнш, документов, произведений искусства, оно одновременно отличается подвижностью, постоянно меняется в своих очертаниях. -11-
Поистине, это ,.. целая Вселенная со своими галактиками, звездами первой, второй и туг же, совсем рядом - сотой, тысячной величины. Вселенная живая, развивающаяся» (123, С.24-25). В этой вселенной особое место занимает часть общественного сознания, ·которая отражает мир текстов в специфическом библиографическом аспекте. В данном отношении библиографическое знание - результат отражения документированных текстов как материальных и идеальных объектов, их свойств и отношений между ними в человеческом сознании. В идеале - это адекватный тексту, т.е. познаваемомуобъеюу феномен формирующийся в сфере сознания и имеющий своим компонентом мышление, ибо известно - там где нет мысли, там нет и гностического образа: Итог же библиографического познания - это именно объективноистинные гностические образы фиксированных текстов, представление :человека (общества) о мире текстов и его отношениях с этим миром. Это один из компонентов когнитивных структур, обеспечивающий их функционирование. В универсуме человеческих знаний он представляет специальную (локальную) научную картину мира текстовых коммуникаций - важнейшего фрагмента реального бытия. В то же время это знанне об источниках знания, позволяющее его структурировать, организовывать, оперировать отдельными его фрагментами. Библиографическое знание выражается в определенных высказываниях, суждениях о документированных текстах и их потоках. С позиций информационного подхода, оно - способ переработки первичной документальной информации, ее освоения, который основывается, в ксшечном счете, на закономерностях человеческого познания и нуждается в специальной технологии библиографического отражения и распространения. Согласно деятельностному подходу, библИографическое знание - результат познавательной деятельности сознания, своеобразная опредмеченная, опосредованная форма специфической деятельности, идеально и избирательно отражающей объективную реальность в виде знаковой системы, содействующей qсвоению книжной культуры человеком и обществом в целом (ер. 100). Это знание и необходимое и достаточное для · -12-
идентификации текстов, их потоков в целях оптимального функционирования в системе социальных коммуникаций, как самих текстов, так и репрезентативных сведений о них. Таковы наши исходные позиции, общие подходы к определению понятия «библиографическое знание». Более точная и глубокая экспликация понятия требует привлечения категориального аппаратадля исследования отношения «мир текстов- мир ихпотребителей (пользователей) (МТ- МП)», которое порождает библиографию и одно из ее составляющих - библиографическое знание. 1.2. Каrегориапьные основания библиоrрафического знания. Философы утверждают, что всякий раз, когда речь идет о теоретическом уровне исследования соответствующихобъекrов, без категорийдиалектики обойтись невозможно, ибо они есть ни что иное, какуниверсальные формыдвижениятеоретической мысли. Доiаэано, чrотеоретические исследования- эrо :всещаисследования с помощью категорий (110, С.86). Однако далеко не всегда выбор :категориального aimapaтa бывает осознанными соответствующим объеюуисследования. Так как категории, будучи формами и устойчивыми организующими принципами процесса мышления, воспроизводят . свойства и отношения бытия и познания во всеобщей и наиболее концентрированной форме и содержат в «свернутом» виде итоги познания главных характеристик мира, они обладают наибольшими объяснительными и эвристическими возможностями. Поэтому-то замечено; что несоответствие какой-либо теории категориальным струюурам является симптомом ее неполноты и односторонности. Это относится и к библиографоведческим ·теориям. На наш взгляд, исследование сущности и природы библиографии ну;жно начmiатъ с развертывания системы отноniений, в которую она включена, ибо известно, что идеатQированный объеrгмо:ж:ет бьrгъ понятлишькак совокупностьнекоторого типа отношений. «Проблема «библиографических отношений», как своеобразного конкретного аналога, как формы существования библиографических явлений, пока не разрабатывалась в -13-
советском библиоrрафоведении», - утверждал в 1976 году Д.Ю.Теrшов (359, С.47). Ныне для столь катеrорическоrо заявления нет оснований. Теоретические представления о библиографичесЮIХ отношениях, благодаря работам Э.К.Беспаловой, П.Н.Беркова, М.Г.Вохрышевой, О.П.Коршунова, Н.А.Слядневой, А.В.Соколова и других специалистов, является сегодня важной частью библиоrрафоведческих концепций. Однако значение этой категории для библиографоведения в полной мере не осознано, и система библиографических отношений сколько-нибудь полно не описана. .«Отношение - философская категория, характеризующая определенные взаимозависимости элементов определенной системы»(386, С.454). Это определение «Философского энциклопедического словаря» в литературе существенно уточняется и углубляется. «Отношение», многими философами понимается .как категория для обозначения способа, средства, обеспечивающего существование, сравнение, сопоставление объектов (или сторон, элементов объекта), механизм обнаружения одного через другое и выявление их взаимной роли и значения в объективном мире. · Существенно, что любой объект обладает не одним, а множеством отношений и соответственно оказывается элементом множества систем. Именно отношениями - · внутренними и :внешними - определяется мноrообр_i:!зие сущности библиографии. Библиографию можно рассматривать как идеальный объект (квази-объе:кт) - превращенную форму действительных отношений в мире текстов. «Эти связи и отношения переносятся на чуждый им по природе материальный объект, снимаются в нем и заменяются иными отношениями, сливающимися со свойствами этого объекта и выступающи:м:и как его свойства и отношения» (94, С.7-8). · Попьпаемся выяснить, какие же отношения. «Перенесены» в библиографию, rtреобразованы в ней и в чем заключается ее специфика. В последние десятилетия б:цблиоrрафоведы потратили немало усилий в поиске исходного, наиболее простою отношения - «клеточки», из которой развертывается вся система категорий, используемая в теоретическом библиографоведении, и, соот- -14-
ветственно, - библиографическая система. О.П.Коршунов такой клеточкой ·считал отношение «документ - потребитель», а ведУщей категорией - одно из отношений - отношение соответствия в системе Д-П. Ю.М.Тугов полагал, что требованиям к исходному пункгу теоретического воспроизведения библиографии (элементарность, массовидностъ, всеобщность, предметный и социальный характер) отвечаюr сведения о произведениях печати - данные об авторе, заглавии, содержании и др., т:е. библиографические сведения. Он утверждал: «Библиографические сведениЯ - обмен ими среди читателей - это самое ·простое, обычное, самое массовидное в процессе чтения, его организации. Без получения необходимых библиографических сведений невозможен процесс чrения» (228, С.48). Аргументы ученого весьма убедительны. Смущает только некоторая аморфность вданном контексте понятия «библиографичесЮ1е сведения». Мы преДлаrаем исходной клеточкой в метасистеме библиографии считать квант библиографического знания - своеобразный узел связи текстов и их пользователей, обеспечивающий взаимодействие. «Взаимодействие и есть то простейшее и исходное отношение, на основе которого можно наиболее полно проанализировать понятие «информационный процесс», - убеждает специалист в области философии информатики (306, С.98). Более того, понятие информации может бьпъ применимо лишь в том случае, если налицо некое взаимодействие, в процессе которого передаются соответствующие сведения·(183). Представления о библиографических отношениях в 70-х -80-х годах как.о чем-то статичном ныне пересматри"!3аются. Как мы упомянули выше, предполагалось, что единственной цельIQ библиографии является установление четких, определенных соответствий между единичным документом и единичным читателем. И хотя диалектика взаимодействия книги и читат~ля О.П.Коршуновым, например, анализировалась достаточноглубоко, сама библиография в контексте взаимодействия элементов ее метасистемы практически не рассматривалась. .Основные элементы данного взаимодействия - прОИЗВОДСТВО текстов автором (субъеJсrОМ) И потребление -15~ •
www.jivo.ruRkJQdWJsaXNoZXIy NzQwMjQ=